Рубрика 2020

Может, мне пить нельзя.
Может быть, я тоскую.
Только глаза скользят
гильзой от поцелуя.

Может, мне горек грех
осени заполошной.
Я попрошу за всех.
Если за всех, то можно.

Если за всех, то зря
можно не тратить слово.
Я молодой моряк
в поисках неземного.

Я золотой старик,
бронзовая реторта.
Господи, я тростник,
сломленный и протертый.

Дождь пошёл по делам, ну а ты не пошëл,
ты лежишь, обнимаешь собаку
и глядишь, как сквозь память виднеется шов
в потолке проступающих знаков.

Интересно, куда отправляется пëс,
где собачью отыщет грибницу,
в день, когда и хозяин пойдëт под откос,
чтобы к чаю успеть объясниться?

Там, за чаем, скучают и тщательно ждут,
разговоры ведут расписные.
Но…

К мысу ль радости, к скалам печали ли,
К островам ли сиреневых птиц…

Тэффи

Баклажаны. Ашан. Ипотека.
Отражение в луже рябой.
За ночь умерли два человека,
а ты был и остался собой.
Так же в сумку кладешь помидоры.
(Чек не нужен. На кошек не дам)
За ночь умерли.
Приступы скорой
разрезают октябрь пополам.
Даже страх не приходит. Он сахар,…

Нас очень много пишущих и длящих,
впадающих в верлибр или в немилость.
Ах, Машенька, была ли настоящей?
Ах, Петенька, конечно, я приснилась.

Проходим незнакомцами смешными,
качаясь на верëвке бельевой.
Ах, Дашенька, осталось только имя.
Ах, Фёдор, не осталось ничего.

И букли, и турнюр, и гимнастëрка
ничто не изменяет, всë искрит.
Ах,…

Когда ни темноты, ни света нет,
а ты выходишь и молчишь на свет,
и бледная акация плывет,
луна ласкает тополю живот.

А ты выходишь и молчишь, как пес,
которого хозяин в лес унес:
и тени светлоглазые бодрят,
и выть не получается,
а зря.

Почувствуй себя лешим,
двойником,
теперь ты в этой сказке ни о ком.
Сосед с рыбалкой…
теща…
муж…

Ты хотела двадцатые?
Вот двадцатые:
пожелтевшие лица на Беговой.
По больницам разъехались завсегдатаи
литсалонов,
любители ар-нуво.

Мы идем на Кузнецкий (штаны не клëшены),
лишь троллейбус усиком шевелит.
Бедный транспорт!
его завернули в прошлое,
как Москву завернули в густой covid.

Желтой лентой скамейки на солнце жмурятся.
BMW…

Жизнь возможность тратить время,
говорил мой друг — певец.
У меня внутри деревня
из несбывшихся сердец.

Там, где музыка гремела,
где клубился Амстердам,
остается только тело,
то, что пляшет неумело
по стихам.

То, что пляшет водомеркой
и скулит о ком? о ком?
Нарезает зелень мелко,
заправляет чесноком,

выбирает соус (лучший
из предложенных) в…

И ты, сравнимый тем, что не сравним
с любой погодой, например, с дождями,
меня оставил. Воздухом одним
я научилась молча притворяться.

И ты, меня запомнивший седой,
ребенком, человеком, обезьянкой,
проник сквозь кожу, вышел в кровоток,
а я осталась легкими и легкой.

Теперь гляжу болотным огоньком
и земляные знаки расставляю.
Теперь я сплав…

Приезд в себе несет птенца отъезда.
Смотри, как тормошит прозрачный клюв
твою больную печень, нежный бездарь
рассказывает теще про люблю.

Другой сосед талдычит, и бабачит,
и вспоминает зимний Фиолент.
Зачем Ульяновск, если есть задача
не помереть до мартовских календ?

Вишневой шалью тянется щербатый
пейзаж, напоминающий луну.
Ну как он мог!…

Я прячу в долгой тишине
защитные огни.
Они молчат, молчат во мне,
а я теряюсь в них.

А я качаюсь рукавом,
невидимо дышу.
Плетет обиды метроном
ритмический маршрут.

Океанической траве
смешны движенья рыб.
Но неужели я мертвец,
актиния,
полип?

Ни свежих слов, ни новых жабр,
ни сна на берегу.
Я не умею продолжать
и бросить не могу.