Он приходил ко мне. В ребрах его росло
что-то лукавое, словно Жан-Люк Годар.
Он приходил ко мне — лужицами из слов.
Он приходил ко мне — шелест, щелчок, удар.
Он приходил ко мне — рифмой неуловим.
Недостигаем! Робок! Почти что мертв!
Каждая пустошь напоминает Рим,
если искать восьмой для семи холмов.
Вроде бы спохватился — держи-держись.
Вроде бы спохватился — и вот он есть.
Пальцы раскроешь — перетекает в жизнь
мой совершенный, мой нерожденный текст.
