Когда крестьянин торжествует
(и торжество к нему прилипло),
во мне выращивают пулю
винтовок дивные глаза.
Как студебекер виноватый,
зеленоватый, посиневший,
я пробиваюсь сквозь проселок,
дышу на ладан/газолин.
Мои протекторы болеют,
(лишь чернозёма ветер зимний)
мои товарищи устали,
но продолжаются во всëм.
Детёныш позднего ленд-лиза,
(Моих товарищей не стало)
я доживу ли, дотерплю ли,
я досмотрю ли до конца?
